Oralar

Как можно питаться без хлеба? Ну как? Как может представить себе это среднестатистический азербайджанец? Нет, конечно же, я не имею в виду современных женщин, в погоне за стройностью отвергающих не только хлеб, но и (о ужас!) даже сливочное масло. Но привыкший к лавашу на завтрак, к завод-черяйи на обед и к тяндиру на ужин соотечественник, не в состоянии напрячь свое воображение до столь кощунственных высот, как жизнь без хлеба.

В Азии хлеба нет. Да, на шведском столе пятизвездочного отеля на Филиппинах, в Сингапуре, Малайзии, Таиланде, на Лангкави и на приютившим Бруней острове Борнео вы приласкаете свой взгляд свежевыпеченными булочками и тостами, но местные официанты будут глядеть на вас с таким нескрываемым снисхождением, что всякое желание совершить святотатство на глазах у всегда доброжелательных жителей этого региона пропадает окончательно. Можно, конечно, воровато озираясь, быстро прожевать украдкой смахнутую со стола корочку, но разве это удовольствие?

Удовольствием в Азии считается съесть чего-нибудь эдакого, и настолько острого, чтобы глаза от огненного ужаса наперегонки вылезали из орбит, а пот прошибал бы до испарины в мизинце. Впрочем, у самих узкоглазых азиатов глаза от такой, на их взгляд,  невинности никуда не вылезают, и не только ввиду узости глазниц, но и причине привычки к такой кулинарной экстремальности. Они так же не представляют свою жизнь без острой пищи, как уже упомянутый среднестатистический азербайджанец не верит в жизнь бесхлебную.

Не тешьте себя надеждами, что если вы броситесь на кухне в ноги повара с мольбой не добавлять в блюдо много перца, то избежите огненной экзекуции. Гореть вы будете все равно, поскольку “ноу спайси” в понимании туземца – это нечто иное, что думаем мы.

И, особенно, в Таиланде.

Мой любимый суп  “Том Ям”  с морепродуктами здесь отличается от подаваемого в Европе с первой же ложки – именно своей остротой. Если в Лондоне в районе Сохо в тайском ресторане вы будете от  “Том Яма”  просто гореть, то тут от  “Том Яма”  вы будете самозабвенно пылать. Огненный смерч, языки пламени, пожар пятой степени, порхающая в желудке Жар-птица!

Но что удивительно – если после грузинского стола вы будете ходить с жжением во всем пищеварительном тракте весь день , то тайская кухня остывает очень быстро. Как бы вы ни лобызались с огнем при поедании блюда,  спустя непродолжительное время пламя утихнет.
Тайцы физически не в состоянии осилить мысль, что где-то на просторах планеты есть кухни,  допускающие блюда без вулкана во рту, без соусов, без перца, без пряностей.

Когда после двухнедельного пребывания в этих краях,  я улучил минутку, чтобы задуматься  –  “а что бы я сейчас хотел поесть?” –  в мысли мои нагло и бесцеремонно протиснулась аппетитная отварная курочка, с поблескивающими жирными каплями бульона на не менее толстых ляжках.

Всевышний сжалился надо мной!  Проезжая по тайской провинции мимо небольшого рынка, я вдруг краешком глаза увидел висящую на гвозде отварную курочку, дожидавшуюся своей очереди быть брошенной на сковороду поваром маленького ресторанчика. В отчаянном броске я успел схватить его за руку, не позволив уличному тайскому кулинару убить мою мечту.

“Она не готова, сэр! Я не могу продать вам сырой продукт! Как вы можете просить ТАКОЕ!”

Я долго клятвенно заверял его, что со мной ничего не случится, что я уже неоднократно на Родине совершал такое грехопадение, что у нас это не считается сырым продуктом, что я обещаю не умереть, что я….

Тайцы очень гостеприимны – увидев в моих глазах неподдельную боль от долгой разлуки с отварной курицей, повар сжалился.

О, что это было!!!  Весть о белых иностранцах, поедающих неподготовленную к поеданию курицу разнеслась по селу, и скоро нас обступили местные жители, изумленно наблюдающие, как эти варвары раздирают руками бедную пташку, и посыпав невинное создание лишь солью, кровожадно отправляют ее в рот.

Тайцы очень много питаются на улице. Поэтому, на каждом шагу в маленьких ларьках продается еда. Вроде наших донерных  –  быстро, и недорого. Но тайцы готовят свои блюда только на щипящих сковородах и в клокочущих котлах, где смешиваются приправы, пахучее масло, и куда потом кладутся либо курица, либо мясо, либо креветки.  Либо, для самого отъявленного пролетариата, куриные ножки и головы, с хохолками и клювами – тайский аналог кялляпачи.  Через несколько дней пребывания в стране вы уже тяжело воспринимаете этот тягучий коктейль запахов, дурманящих голову своей пряностью.

Отварная курица в тайской кухне –  это такой же нонсенс, как кусок мяса на огне. Только после обработки, только со специями, только с перчеными соусами, и никак иначе. Если вы любитель морепродуктов, то вам самое сюда.  Даже самый бедный таец может позволить себе дары моря, потому что, стоят они здесь недорого. Креветки в разном исполнении и разного размера продаются на каждом шагу, и от этого тоже начинаешь уставать, с тоской вспоминая наши родные крохотные креветки, подаваемые в бакинских пабах к пиву.

А роль семечек в Таиланде успешно выполняют разные насекомые. Жучки, сверчки, саранча, тараканообразные гадости – все это жарится на больших противнях, вроде нашего саджа, и среди азербайджанцев, посещающих Таиланд, уже считается хорошим тоном предсказуемо сострить на эту тему.

Но нетороплива жизнь в Таиланде лишь в маленьких деревушках. В Бангоке жизнь кипит настолько бурно, что уже не понимаешь –  голова кружится то ли от запахов, то ли от окружающей какафонии звуков, то ли от смога.

Регулировщики дорожной полиции здесь несут службу в респираторах, иначе долгое нахождение на оживленном перекрестке чревато токсикологическими последствиями. Просто диву даешься, как изможденные, скрюченные от тяжелой жизни рикши снуют на своих тарахтелках по улицам, и не погибают от химической атаки азиатского мегаполиса! Европейцы передвигаются по городу исключительно в кондиционированных такси, часами простаивая в гнетущих пробках – Баку здесть вспоминаешь с умилительной ностальгией. Дорожное движение тайской столицы не поддается описанию, и именно после Бангкока в Баку за рулем чувствуешь себя так, как после Баку рулишь в Вене.

Если смотреть на Бангкок с последнего этажа небоскреба “Байок Скай”, улицы просто не видны из-за плотной пелены удручающего смога. Но это не мешает миллионам туристов ежегодно посещать страну. Правда, мало кто задерживается в Бангкоке надолго – надышавшись смогом, обозрев Золотого Будду, окунувшись в ночную жизнь города с его бесчисленными “гоу-гоу” барами, где тайки всех возрастов и размеров проделывают со своими интимными частями тела душераздирающие трюки,  туристы рассыпаются по Таиланду. Кто- то летит на острова, кто-то едет в Паттайу, кто-то бороздит сельские просторы.

На известных курортах царит иная жизнь –   здесь солнце, воздух, и вода. И по-восточному роскошные отели. Со сказочной растительностью, с лирическими прудами, и романтическими номерами, где односпальная кровать своими размерами портит настроение однокомнатной ” хрущевке”.

Днем окунаешься в море, или бассейн, а вечером окунаешься в объятия порока. Самая центральная улица Паттайи называется Интернейшнл митинг стрит, и властвует на этой улице вгоняющий в шок дух сексуальной свободы. Трансвеститы, сутенеры, массажные салоны, и нескончаемая вереница баров, из которых призывно машут руками тайки, делая недвусмысленные предложения.  А согбенные европейские старички прогуливаются по улице, трепетно держа за ручки молодых узкоглазых красоток.

Жизнь в Таиланде очень не дорогая, и многие европейцы, выйдя на пенсию, приезжают сюда разнообразить закат жизненного пути. За 50 тысяч долларов здесь можно купить домик, а играющая роль влюбленной женушки тайка обходится буквально за копейки. Ей не надо покупать меха, ей не надо покупать караты.

Во всяком случае, у многих пенсионеров график таков – весной они отбывают на цветущую родину, а когда в Европе начинаются трескучие морозы, перебираются в свои тайские апартаменты, где их уже нетерпеливо дожидаются местные подруги. Пенсии хватает и на содержание дома, и на содержание возлюбленной, которая во время отсутствия “мужа” подрабатывает древним ремеслом. Это очень хлопотно, поэтому, приезд милого старикашки вызывает искреннюю радость –  эдакий оплачиваемый отдых от оплачиваемого ударного труда.  Много ли надо почтенному старцу, перед возрастом которого капитулирует виагра?

Родить в Таиланде девочку –  это значит, обречь себя на вечную благодарность и мужа, и свекрови, и всего рода.  Мама мальчика стыдливо прячет глаза, а весть о подруге, родившей девочку, наполняет ее сердце безграничной тоской и завистью. Девочка в семье –  это кормилец.

Но неправильно думать, что все женщины Таиланда мечтают о панели, стремясь оправдать устоявшийся, увы, имидж страны, как центра мирового секс- туризма.  Тайские женщины работают и в поле, и на фабриках, и достоинство для них –  не пустой звук.

Если быть до конца откровенным, ту самую, широко разрекламированную свободу плотских утех, можно и обойти. Если не заходить в известные кварталы Бангкока,  не бродить по Интернейшнл митинг стрит в Паттайе, то жизнь в Таиланде ничем не отличается от другой азиатской страны. Не очень богатое население, трудолюбивые женщины, работящие мужчины, дикая природа, слоны, диковинные растения, загадочная религия, и богатейшая культура, в которой нет и намека на вседозволенность.

Но самая заветная мечта тайских женщин – это выйти замуж за белого. И если это им удается, они становятся самыми верными, самыми преданными женами на свете. Жена -тайка   –  эталон верности, заботливости, послушания, что и побуждает многих европейцев, уставших от эмансипации, феминизма, равноправия, и других отягчающих мужскую жизнь заморочек, жениться на тайках.  Они и работящие, они и услужливые, и они с молоком матери впитали одну самую мудрую мудрость  – мужчина  –  это главное существо на Земле. Так велит Будда.

А долг женщины – сделать жизнь мужчины легкой и беззаботной.

Такой, какой ты ощущаешь ее , распластавшись с бокалом пива на белоснежном пляже тайского острова Баунти…

Азер Гариб.